Хьюстон, 2030 - Страница 92

«Конечно. Пентагон хранит записи вечно. Даже для мертвых. Однако мы не можем искать в них. В смысле, я имею в виду: делать дил-кью.»

«Делать дил-чего?»

«DLQ. Direct Logical Query. Прямой логический поиск. В базе.»

«О, я помню, ты объяснял это нашему майору... Ну, когда... Нашли сожженный труп... Ты можешь повторить еще раз? Я тогда был занят своими мыслями, и все прослушал.»

«Конечно. К сожалению, если речь идет о базе Объединенного Командования, мы только можем использовать DIQ, а не DLQ.»

«Перестань сыпать алфавитом и начинай говорить по-человечески. Ты разговариваешь с гуманитарием. Хотя, уже бывшим. Мне тут вчера пытались объяснить, как работает химический реактор. А до этого - про безопасный детонатор. Скоро и у меня наступит просветление.»

«DIQ - это Direct Identification Query. Прямой идентификационный поиск. Он работает так. Вы должны предоставить полное имя человека и его военный идентификационный номер. То, что выбито на военном медальоне, так? Тогда, база данных возвращает вам стандартную форму учета на этого конкретного человека. Или, еще, вместо идентификационного номера, вы можете указать Номер Налогоплательщика То же самое: полное имя и SSN. Очевидно, только один человек может иметь и то, и другое. База данных возвращает вам строго одну запись. или говорит вам, что этот человек Пентагону пока не известен. Говоря проще, ответ бинарный: либо, «да, есть такой, вот его запись,» либо «такого не знаем.»

«А если ты сделаешь опечатку в имени? Или, скажем, неправильный SSN?»

«Такого не знаем.»

«А что делать, если у тебя есть отпечатки пальцев, и хочется узнать имя?»

«А, это называется BIQ. Биометрический идентификационный поиск. Я должен сначала составить дактилокод, ну, посчитать все эти «петли» и «дельты» на отпечатке. А потом вводим дактилокод, и база возвращает мне все совпадающие записи. Для одного пальца, может быть шесть или семь совпадений, для частичного отпечатка - еще больше. Но это мы редко сами делаем. Дактилоскопия - это искусство. Мы доверяем это нашим леди из Бюро Идентификации, в штаб-квартире Полиции на улице Трэвис. Для полноты картины, могу добавить: есть также биометрические запросы для кодов ДНК и для радужной оболочки глаз. Все.»

«Значит, нельзя искать по адресу или по месту службы или по дате рождения, или по роду войск?»

«Не-а. Ничего такого. Национальная безопасность.»

«Что: национальная безопасность?»

«В самих Вооруженных Силах, доступ к DIQ есть у очень многих. А вот DLQ - лишь у горстки людей в самом Пентагоне. Видите ли, если у кого-то есть доступ к логическому поиску, он может легко выяснить численность армии, сколько людей развернуты в каком месте и так далее. Любой шпион был бы просто счастлив.»

«И что делать, если вам, к примеру, нужно составить список всех, кто служил в спецназе? Вроде того, что ты нам делал в прошлом году?»

«Сначала надо отправить запрос нашему офицеру связи в Вашингтоне. Она передаст запрос в Пентагон, и в течение месяца или двух, они вернут вам все записи, соответствующие профилю. Но, этот тип поиска имеет очень низкий приоритет. Они всегда отвечают, но очень уж медленно.»

«Однако, в тот раз ты выдал нам список через несколько дней. Повезло?»

«Нет, я использовал трюк. Просто сделал псевдо-индекс по местной базе данных ОВК.»

«Псевдо-индекс?»

«Изобрел в свободное время между разделкой трупов и отслеживанием нелегального бензина. Сначала, лезем в местную базу данных ОВК и ищем всех подходящих кандидатов: по возрасту, датам службы и все такое. Получается список из нескольких тысяч имен и SSN. Затем скармливаем весь список моей программке на «Питоне.» Она лезет с каждым именем и SSN в базу данных Пентагона и достает оттуда запись о человеке. Точно так, как если бы я сидел за компьютером и делал множественные DIQ, но полностью автоматически. Сервер в Вашингтоне думает, что тут сидит бедный судмедэксперт и набирает имена и SSN всю ночь, как проклятый. На самом деле, судмедэксперт спит в теплой постельке, а печатает за него программа-робот. Короче, когда я делал выборку для расследования по делу «Мясника,» я запустил процесс вечером в понедельник, а к утру среды у меня на жестком диске было несколько тысяч записей, выдернутых программкой из базы Пентагона. Дальше просто. У меня есть еще одна программа на «Питоне,» которая читает все эти записи и вводит что мне хочется в мою базу данных. Я использую для этого MySQL.»

«Круто. Таким хакером, как ты, давно следовало заинтересоваться кому-нибудь в ЦРУ или в NSA. Ладно, я никому не скажу! К тому же, я понятия не имею, как ты все это просек... Итак, что ты сделал дальше?»

«Использовал MySQL, чтобы сузить поиск. Я искал спецназ, «Морских Котиков,» десантников, и тому подобное. В конечном итоге, осталось несколько сотен записей, представляющих интерес. Кстати, в тот раз Пентагон ответил примерно через пять недель. У них было шестьсот с чем-то в списке, а у меня было пятьсот девяносто девять. Они нашли пять или шесть парней, которых у меня не было. Помните, я еще по электронке посылал Вам дополнительные имена? Зато, в моем списке было трое идеальных кандидатов, которых Пентагон не заметил.»

«А большинство записей в обоих списках?»

«Идентичны! Только, я получил свой результат на месяц быстрее.»

Марк прекрасно помнил этот список. Шестьсот девять бывших военнослужащих, у которых могли быть навыки спецназа. Марк попросил Бенито Ферелли выделить для ФБР шесть полицейских на две недели. Майор выделил лишь двоих, зато на два месяца. Целых два месяца они ходили по адресам, задавая один и тот же набор вопросов. Что Вы делали в армии? Где Вы работаете сейчас? У Вас есть табельный армейский нож? Ответы на первые два вопроса различались. На вопрос о ноже почти всегда отвечали: да, есть; а почему Вы спрашиваете? Проблема состояла в том, что в то время ФБР почти не имело информации о преступнике. Табельный нож и рабочие перчатки с резиновыми пупырышками - это было все, о чем они могли спросить. Притом, Марк запретил полицейским упоминать рабочие перчатки при расспросах. У них и так было слишком много утечек информации, и следователь боялся, что у «Шелдонского Мясника» появятся подражатели. Расчет был на то, что кто-то из списка занервничает, столкнувшись с полицией. Если бы кто-то при виде полисмена кинулся наутек, это дало бы основания для дальнейшей разработки. Однако - не судьба. Если убийца и был в списке, у него хватило хладнокровия, чтобы оставаться спокойным во время короткого интервью. Еще была вероятность, что «Мясник» услышит от полицейского вопрос об армейском ноже и решит заменить свое оружие. Это бы косвенно указало, что «их» человек был в списке. Однако, и тут не повезло. Нож в серии последовавших убийств остался прежним. Может быть, «Мясника» не было в списке потенциальных подозреваемых. А может, он решил оставить нож, как есть. Как было указано в психологическом профиле: осведомлен о возможностях современной криминалистики.