«Я те сто раз говорил, падла! Делай что хочешь. Только мне-тозачем об этом знать? Смотри, сержант, и учись.» Он вежливо повернулся к Лиен: «Извините, леди. Только это Вам привиделось. Никакой липкой ленты в полотенце не было, правда, сержант? А чтобы удостовериться, что на Вас абсолютно нет наркотиков, мы сейчас позовем нашего штатного врача. Он Вас проверит... как бы это сказать, изнутри... Понятых пригласим, фотографа, на видео снимать будем, все по правилам. Но, конечно, если врач что-то там у Вас найдет - это будет железобетонное доказательство. А он - найдет, даже не сомневайтесь. У нас очень хорошийврач... Подумайте: и зачем Вам все это беспокойство? Лучше, давайте так: Вы мне ничего такого про сержанта не говорили, а я ничего не слышал. А пакетик — Ваш. И с Вашими «пальчиками.» Договорились?» Марку начинала нравиться его роль «злого агента ФБР» Лиен смотрела на него расширенными глазами. Она больше не плакала. Она была в ужасе.
«Ладно, мисс,» - махнул рукой Алекс, как бы отказываясь звать врача и призывая замять дело. «Давайте по-хорошему. Крэк или не крэк - какая разница? Доказательства у нас и так железобетонные. Часы, телефон, отпечатки пальцев на ремне... На вашем месте, мисс Лиен, я бы пошел на сотрудничество с Полицией.»
«На какое сотрудничество?»
«Ну, скажем, Вы берете на себя убийство по неосторожности. Не хотели Вы клиентов убивать, вот только крэк-кокаин вам продали какой-то неправильный. Бывает. Шесть убийств по неосторожности - это пятнашка в лагерях. »
«Шесть? Почему шесть?» - прошептала Лиен.
«Ну а что нам-то делать прикажете? Рассудите сами. У нас пять «висюков.» Шериф - плачет. Окружной прокурор - рыдает. А теперь, вот, и у ФБР счастья в жизни нет. Еще хорошо, что мистер Пендерграсс и наш начальник участка - давние друзья...»
«Я не уверен, что следует вешать на нее все шесть дел,» - в соответствии со сценарием, у Марка «неожиданно проснулась забота о своей заднице.» «Что если на видеокамеру она скажет одно, а на суде - будет все отрицать?»
«Не-е-ет, сэр. Не будет она ничего отрицать. Мы ей все щас объясним. Если она вдруг бросится в несознанку, мы повесим на нее вместо убийств по неосторожности - убийства первой степени. Шесть штук! А это - совсем другой срок. Четвертак! Без права амнистии,» - Алекс повернулся к Лиен: «Давайте, мисс, я вкратце расскажу Вам разницу между пятнашкой с правом амнистии и четвертаком без права амнистии. Пятнашка проходит в женском исправительном лагере. Это, конечно, совсем не курорт, однако... Короче: выжить там можно. А если Вы будете себя примерно вести, то Вам даже позволят откинуться, лет этак через двенадцать. А вот двадцать пять - это не просто на десять лет больше, чем пятнадцать. Вы, ведь, зарегистрированная проститутка, так? Четвертак без права амнистии у таких, как Вы, леди, он проходит совсем не в женском лагере. Я, вот, давеча агенту рассказывал. Новая система у них. Попадете Вы, голубушка, в лагерь мужской. На угольную зону. Там народ вкалывает - до смерти. Даже нары у них под землей, в шахтах. Так и охранять проще. Вы готовы обслуживать по пятьдесят мужиков каждую ночь? И делать регулярные аборты - алюминиевой ложкой? Я Вам без выкрутасов скажу. Шансов выйти оттуда живой - у Вас почти нет. А даже если и выйдете - то полной калекой: умственной и физической. Я понятно излагаю?»
Лиен тихо кивнула.
«Ну, а раз понятно,» - продолжил сержант: «Давайте, мисс, возьмем себя в руки и начнем заучивать наизусть про остальные пять дел. Мистер Пендерграсс нас с Вами потом проверит - и можно будет записать Вас на видео.»
«Подожди, сержант, не гони лошадей,» - сказал Марк: «Я подумал, нельзя на нее все шесть дел вешать.»
«Почему это, сэр?»
«А что, если это и в самом деле - не она? Прикинь, она уже в лагере, а у нас - дело номер семь? С тем же методом совершения?»
«Ой, фигня! Ну, соврем что-нибудь окружному прокурору. Всего и делов-то.»
«Не, мне это не нравится. Ну, если дело номер семь - соврать-то соврем. А если - еще одно дело? Восьмое? Это будет задница!»
«Вы правы, сэр. Об этом я и не подумал. Надо чем-то задницу прикрыть.»
«Мисс Лиен,» - произнес Марк задумчиво: «Вы работаете на Джо Во, так?»
«Так,» - кивнула она.
«У нас есть достоверная информация, что убивает клиентов одна из девочек Во. Предположим на мгновение, что это не Вы. Если Вы нам сейчас все расскажете и про Во, и про его девочек, мы на Вас повесим всего одно убийство по неосторожности. Вчерашнее. Это потянет на пять лет, максимум. Если Вы сядете, и убийства прекратятся - тем лучше. А если продолжатся - у нас будет великолепная отмазка. Скажем прокурору, что, наверное, Вы узнали про те, другие, убийства и вот решили сами попробовать. Называется: «подражатель.»
«Я... я уже говорила. Я понятия не имею, почему этот Чарльз, или как его там, - откинул копыта. Я только цацки забрала... И я никакого отношения не имею к другим убийствам. Да, я шлюха, но, ведь, не убийца же?»
«Я Вам еще скажу, леди. Если то, что Вы нам сейчас расскажете, поможет нам точно определить, кто из девочек Во - настоящий убийца, я шепну нашим экспертам, чтобы они не обращали внимания на некоторые отпечатки пальцев. А бумажник и «цацки» положим мертвяку в карман. И отпустим Вас, голубушка, на все четыре стороны.»
«О-кей, сэр. Я... не хочу быть в лагере. Даже на пять лет.»
«Ну, тогда давай на «ты,» - предложил Алекс: «Если не хочешь в лагерь, расскажешь нам все. Все про Джо. Все про его «девочек.» Имена, адреса, привычки, сколько они просят за ночь, и так далее.»